Концептуальный ублюдок
Кончено! Дверь распахнулась перед ним, заключенным.
Руки не чувствуют холода цепи тяжелой.
Грустно расстаться ему с пауком прирученным,
С милым тюремным цветком, пичиолой.
Жалко тюремщика. Он иногда улыбался
Странно-печально. И друга за тяжким затвором...
Или столба, на котором однажды качался
Тот, кого люди назвали убийцей и вором".
Жалко? Но только, как призрак, растаяли стены,
В темных глазах нетерпенье, восторг и коварство,
Солнце пьянит его, солнце вливается в вены,
В сердце... изгнанник идет завоевывать царство.
Гумилев
15 ноября 1911 г.
Руки не чувствуют холода цепи тяжелой.
Грустно расстаться ему с пауком прирученным,
С милым тюремным цветком, пичиолой.
Жалко тюремщика. Он иногда улыбался
Странно-печально. И друга за тяжким затвором...
Или столба, на котором однажды качался
Тот, кого люди назвали убийцей и вором".
Жалко? Но только, как призрак, растаяли стены,
В темных глазах нетерпенье, восторг и коварство,
Солнце пьянит его, солнце вливается в вены,
В сердце... изгнанник идет завоевывать царство.
Гумилев
15 ноября 1911 г.